Юбилей Галины стал для Оксаны особенным поводом, к которому она готовилась с особым вниманием. Хотелось выглядеть достойно — не только ради родных, но и ради собственного самоуважения. Она выбрала тёмно-синее платье — строгое, но элегантное, в котором ощущала себя увереннее. Оно подчёркивало её фигуру мягкими линиями, не пряча её силуэт. Когда она вышла к мужу в ожидании хотя бы одного доброго слова, Владислав лишь мельком взглянул на неё без всякого интереса.
— Ты серьёзно думаешь идти в этом? — бросил он, продолжая разглядывать себя в зеркале.
— А что не так? — удивлённо спросила она.
— Да всё не так! — отрезал он раздражённо. — На таких вечеринках потом фотографии по всей родне расходятся. Ты вообще понимаешь, как будешь выглядеть? Лучше бы дома осталась. Из-за тебя меня на снимках и видно-то не будет — ты же всё собой заслоняешь.
Эти слова ударили по ней холодной болью. Оксана застыла на месте, сжав руки в кулаки, чтобы сдержать подступающие слёзы. Не сказав ни слова, она повернулась и ушла в спальню.
Владислав даже не пошевелился. Он был уверен: как обычно, она уступит и останется незаметной — как ему удобно. Но на этот раз всё пошло иначе.
Когда Владислав прибыл в ресторан, где уже собрались гости, его встретили вопросами:
— Говорит, плохо себя чувствует, — отмахнулся он без особого интереса.
Однако когда праздник был в самом разгаре и зал гудел разговорами и смехом, дверь внезапно распахнулась — и появилась она. Уже не та женщина, которую он привык подавлять и игнорировать. В проёме стояла уверенная дама в ярко-красном платье с аккуратно уложенными волосами и лёгким макияжем с выразительными акцентами. Она двигалась спокойно и грациозно; рядом шла её подруга-фотограф с камерой наперевес.
— Оксаночка! — радостно вскрикнула Галина. — Мы уж подумали: ты заболела!
— Просто захотелось эффектного появления, — ответила Оксана с лёгкой улыбкой и взглядом мимо мужа — спокойным и чуть насмешливым.
Владислав почувствовал жар приливающий к лицу. Он привык видеть жену фоном для своего образа: тихой тенью за его спиной. А теперь все взгляды были прикованы к ней. Родственники восхищались ею вслух; фотограф ловила каждый жест; на снимках сияла именно она.
Когда настал момент сделать общее фото семьи, Владислав привычно занял место в центре первого ряда. Но фотограф мягко улыбнулась ему:
— Владислав, пожалуйста, пройдите в конец ряда… Вы всех перекрываете.
Гости рассмеялись дружно. Покраснев от неловкости, он нехотя отошёл назад под общий смех зала.
Домой ехали в тягостной тишине…