Когда Наталья Степановна решает открыть сердце для новой любви в шестьдесят один, её дочь Лиза с недоверием и злостью воспринимает это решение, не понимая, что настоящие чувства могут обрушиться в любом возрасте, напоминая, что счастье и покой — право каждого человека.
— Вот не понимаю я людей, которые женятся после шестидесяти и не пойму никогда… Ну какая в этом возрасте любовь? Неужели нельзя просто общаться, дружить, в кино сходить, в конце концов, чай пить по выходным? Жениться то зачем? Ну вот скажи мне, Ира, зачем??!! — отчаянно пытала Лиза подругу. Та только плечами пожимала. Ей тоже был непонятен сей факт.
***
Лизины родители были вместе тридцать три года. Возраст Христа, как говорят. Но в шестьдесят три года папа тяжело заболел. И ни старания хороших врачей, ни деньги не принесли своих результатов
— в шестьдесят лет ее мама осталась вдовой…
Лиза с мужем Сашей поддерживали ее, как могли. Приезжали, привозили двоих внуков, приглашали к себе. Ездили вместе гулять, старались уделять ей побольше времени. Мама тяжело отходила от страшного потрясения, отец был для нее всем…
— Мамуль, а поехали к нам жить? У нас дом огромный, деньги есть, тебе не нужно будет работать. А ребята то как рады будут, что их бабушка теперь с ними. Мам, подумай, а? Может и правда переедешь? Ну что ты одна и одна все время… — предложила как то раз Лиза.
Наталья Степановна думала недолго. Оглядев последний раз, как ей казалось, родные стены, она вздохнула и выкатив чемоданчик за порог, закрыла за собой дверь…
Переехав в семью дочери, Наталья Степановна без дела не сидела. Ее помощь пришлась как нельзя кстати. Двое детей, ее внуков, требовали много внимания и сил, которых у Лизы хватало не всегда.
Старший внук, Ванечка, посещал секцию карате, а младший, Сережка, был ребенком утонченным — он учился играть на скрипке в школе искусств. Мальчишек нужно было забрать из школы, помочь
с уроками, накормить и отвезти кого на музыку, кого на борьбу. Помимо этого, Наталья Степановна
и в доме все успевала — и убрать, и поесть приготовить. Словом, жизнь ее дочери резко изменилась в лучшую сторону.
А у Натальи Степановны она тоже изменилась — закрутилась, как колесо у белки и видно остановится нескоро… Но однажды, очередной раз забирая детей из школы, она увидела на доске объявлений известие, что в ближайшем с их домом кафе будет вечер «кому за шестьдесят»… Знала ли она, что этот ободранный клочок бумаги изменит ее жизнь? Конечно же нет…
Вечером, в субботу, Лиза застала маму, сидящую перед зеркалом. Та заканчивала красить ресницы, а рядом лежала пудра, губная помада…
— Мам, ты это куда собралась? — удивленно спросила дочь.
— Лизок, забыла тебе сказать. Сегодня в кафе, которое за углом, будет вечер для пенсионеров, так сказать. — улыбнулась она. — Так вот, ваша пенсионерка хочет развеяться! А то я совсем с мальчишками забегалась…
— Мам, а как же спать укладывать пацанов? Они же продолжение вчерашней сказки ждать будут, от бабушки. А бабушки нет…
— Вот ты и почитаешь, мама! У бабушки отгул, а книжка на полке! — улыбнулась Наталья Степановна и отправилась одеваться…
Вернулась она поздно в отличном расположении духа. Лиза еще долго слышала сквозь чуткий сон, как мама тихонько напевает под нос какую то мелодию. Она сто лет ее смеющейся не видела, а тут поет. Странно…
Но это было еще не все. Теперь Наталья Степановна уходила в этот клуб пенсионеров каждую субботу. А это значило, что Лизе приходилось субботними вечерами развлекать своих детей, а не приятно проводить время в кафе в друзьями и мужем за бутылочкой хорошего вина… И это было грустно.
А потом был еще сюрприз. Как то раз Наталья Степановна вернулась позже обычного и Лиза, не утерпев, вышла из спальни узнать в чем дело.
— О! Лизок, хорошо, что ты вышла. Я как раз хотела кое что тебе сказать. Думала утром, но сейчас еще лучше. Тем более известие приятное. Короче. Я познакомилась с мужчиной. Он почти мой ровесник, старше на год. И просто моя родственная душа, представляешь? Я думала так не бывает…Я думала мне уже никогда не испытать это чувство, когда ты нравишься. Это так приятно… Он очень хороший человек и тебе понравится. Вот увидишь. — глаза Натальи Степановны светились от счастья. Казалось, она стала моложе, как минимум лет, на десять…
— Ты что, совсем на старости лет?! Какой мужик, мама? Тебе шестьдесят один год, ты уже одной ногой, сама знаешь где! У меня даже в голове не укладывается все то, что ты сейчас сказала…А папина память? А мы с мальчишками? Ты о нас подумала? А люди что скажут? А, я знаю что они скажут, мам. Они скажут, что ты свихнулась. Вот что они скажут. Давай так, ты мне ничего не говорила, а я ничего не слышала. И пойдем спать. — Лиза произнесла это со злым, перекошенным лицом, не замечая как меняется лицо матери.
— Да как ты смеешь указывать мне, матери, что делать? Ты, девчонка. И причем тут папина память? Папа был бы рад видеть меня счастливой, а не утопающей в горе, кстати. А люди… А что люди? Люди пусть живут совей жизнью и в мою не лезут. Что касается мальчишек, то это, кстати, твои дети, а не мои. Своих я вырастила. — мать говорила очень тихо, но твердо. Потом повернулась и ушла в свою спальню…
Наталья Степановна продолжала встречаться со своим другом, не смотря на конфликт с дочерью. Естественно свободного времени у нее оставалось все меньше и она уже не могла так много внимания уделять внукам и дому дочери, чем вызывала у той неудовольствие.
Лиза, очередной раз забирая детей из школы, потому что мама не успевает, обиженно вздыхала и поджимала губы. Мол, вот какая мать у меня непутевая, никто ей кроме себя не нужен…
А утром, воскресного дня, за завтраком, Наталья Степановна объявила всему семейству прекрасную, как ей казалось, новость. Она выходит замуж!
— Мы с Николаем приглашаем вас на наше бракосочетание! В следующую субботу! Придете? — радостно смотрела она на родственников.
— О! Наталья Степановна! Мои поздравления! Конечно придем, конечно! Да, пацаны? — радостно загромыхал зять Саша, поднимая за ее здоровье кружку чая. Мальчишки радостно захлопали в ладоши. Одна Лиза посмотрела на мать как на умалишенную.
— Ну, ты вообще, мать… Это атас конечно. У меня слов нет. Это худшая новость после ухода папы. Честно. Тебе что, с нами плохо, мама? Ну встречайся, но жениться то зачем, я не понимаю! Это что необходимость что ли? А жить где будете, а? Не у нас, надеюсь? Женишку то есть куда женушку пригласить или он бомж? — Лизу просто трясло от злости.
Наталья Степановна как то сразу изменилась в лице, сникла…Доковыряв яичницу, тихо сказала
какие то слова благодарности и вышла из кухни. Муж посмотрел на Лизу с укоризной, мол, ну ты зачем мать обидела то. Та только отмахнулась…
Вечером Наталья Степановна домой не вернулась. И Лиза поняла, что та обиделась и все равно все сделает по своему. Она попыталась ей позвонить, вразумить, но та не брала трубку.
А Лиза не могла понять, как ее мать могла так с ней поступить? Променять ее и внуков на какого то чужого мужика. Как она могла?
А через неделю до нее дошел слух, что бракосочетание, на которое они не поехали, благополучно состоялось. И ее мать вышла замуж. Добрые люди рассказывали, как глупо— счастливо выглядела «молодая» в элегантном атласном платье цвета неба и как был, ничего себе даже, жених. Похож на профессора или академика, с бородкой и в очках. Молодожены держались за руки и весь мир казалось для них перестал существовать…
А Лиза тем же вечером отпросилась у мужа, оставив ему пацанов, и встретилась с лучшей подругой, Иркой. Та всегда выручала советом, да и просто свободными ушами в трудную минуту.
***
— Ну вот скажи мне, Ир! Что ей не хватало, а? Сашка с ней хорошо, ребята ее обожают. Деньги пожалуйста, еда какая хочешь, комната своя…Я думала, она счастлива с нами, а оказывается ей для счастья замуж надо выйти, представляешь? И она нас бросила, понимаешь? Ей плевать, что я разрываюсь между детьми, их кружками, школой и работой! Ей замуж захотелось видите ли! И вообще она предала нас и отца предала! — глаза Лизы были полны слез от злости и обиды. Она почти кричала. На что подруга Ирка, сморщив носик, вдруг сказала:
— Слушай, а может вам няню завести, а? Или домработницу? А мать? Ну и пусть замуж, ей же хорошо, в конце концов. Может и не так все страшно, а, Лизок? -
Лиза посмотрела на подругу, будто не веря своим ушам, потом насупилась и отвернулась…
Они сидели за столиком в полупустом кафе и смотрели в окно на проходящих мимо людей. Те проходили мимо по своим, известным только им, делам. Молодые, старые, дети, мужчины и женщины… Абсолютно разные, с разными лицами. Счастливыми и грустными, задумчивыми и легкомысленными. И у них были разные судьбы и наверное не у всех простые. Но общее в этих людях было то, что каждый из них имел право на свое собственное счастье. Разве не так?
Как можно потерять так много, но найти нечто большее?
Смогут ли они отстоять свою мечту против семейного бунта?
Смелость быть собой — это настоящее счастье.
Ситуация накаляется, и неизбежный конфликт становится лишь вопросом времени.
Ты выбрала эту ношу, и теперь не откажешься.
Как долго можно скрывать правду, чтобы избежать ответственности?