Тамара Сергеевна прибыла в пятничный день.
Я распахнула дверь, поддерживая на бедре трёхлетнего Игоря, который разрыдался из-за сломанной машинки.
Пятилетняя Оля за моей спиной визжала, мчась по коридору на самокате.
Свекровь, одетая в строгий костюм и держащая небольшой чемодан, изморщилась, словно очутилась в центре урагана. — Надолго? — спросила я после приветствия, стараясь заглушить детский шум. — На пару недель, — ответила она, пробираясь в прихожую. — Хотелось немного побыть в покое.
У вас тут… — она бросила взгляд на Олю, врезавшуюся в дверцу шкафа, — прямо как в зоопарке.
Игорь вырывался, протягивая руки к бабушке.
Та отошла, поправляя безупречно уложенные седые волосы.
Вечером, после того как дети уснули, я застала её за чашкой чая на кухне.
Пальцы Тамары Сергеевны нервно стучали по столу. — Наташа, завтра отвези детей к своей маме.
На две недели? — я рассмеялась. — Она живёт в трёх часах езды и постоянно работает.,Да и дети вряд ли поймут… — Ты скажи, что бабушке необходим отдых, — вмешалась свекровь. — После инфаркта мне вредны стрессы.
А они… — она указала на детскую, — кричат, словно дикари.
Я представила, как завтра собираю чемоданы, укачивая плачущего Игоря, убеждаю Олю, что это ненадолго.
Как мама с тяжелым вздохом просит отпуск на работе.
Как муж Сергей промолчит и лишь попросит «не огорчать мать». — Нет, — ответила я спокойно. — Что? — свекровь удивленно подняла бровь. — Я не отправлю детей из их собственного дома. — Голос стал тверже. — Это их комната, их игрушки.
Если шум доставляет вам неудобство — могу помочь приобрести билет обратно.
Лицо Тамары Сергеевны побледнело.
За тридцать лет брака с её покойным мужем, как часто говорил Сергей, никто не осмеливался ей перечить. — Ты осознаёшь, с кем говоришь? — она встала, вытянувшись во весь свой рост — метр семьдесят пять. — Я мать твоего мужа! — А я — мать этих «дикарей», — спокойно сказала я, тоже поднявшись. — Вы пришли в гости, Тамара Сергеевна.