Свекровь прикусила губу, но молчала. — Они у Анны.
Катя спит.,Мы не стали её будить. — Кто такая Анна?
Свекровь опустила взгляд. — Женщина.
Она оказывает помощь.
С Катей она чувствует себя спокойно.
Она… — Вы всё решили без моего ведома? — Ольга, ты больна была.
А Анна… ну, так получилось, что она рядом оказалась.
Всё как-то само собой вышло. — Значит, и моего прихода не рассчитывали? — Ольга… не стоит начинать.
Главное — чтобы ребёнок был в порядке.
Тебе же — восстановиться. — Уже лучше, — ответила Ольга. — Благодарю за заботу.
Свекровь лишь пожала плечами. — Передай, чтобы завтра привёл Катю домой.
Я хочу с ней поговорить. — Она… уже привыкла к Анне.
Остаётся у неё ночевать. — Это моя дочь. — И к ней теперь тоже.
Побыла немного в тишине. — Мы найдём выход, — сказала свекровь. — Всё уладится.
И вышла, будто ничего не происходило.
Вечером Ольга села у окна.
Упаковывала в пакет чужую чашку.
Откатила обратно тумбочку в спальне.
Поставила ковер на место.
Вернула на полку собственные книги.
Не потому, что верила в возвращение.
А потому что иначе становилось невозможно дышать.
Она вспомнила, как начиналось всё.
Три года подряд — без перерывов.
Работа в детском саду, частные занятия, онлайн-курсы, вебинары.
Изучение нейропсихологии.
Позже открыли логопедический кабинет — вложили время, деньги и надежды.
Пока она занималась оформлением помещения, он общался с юристами.
Потом наступил кризис.
Сократили зарплаты, выросли долги.
Он начал вечерами уезжать к матери — «там тише, да и интернет лучше».
Она не стала возражать.
Ребёнка он забирал самостоятельно.
О погоде, уроках, документах.
Семья перестала быть чем-то большим, превратившись в отчёт по таблице.
Затем последовала больница.
Язвенное кровотечение.
Две недели под капельницей, одна — на капсулах.
Потом ей уговорили поехать в Яремче.
Свободных мест не было, но главврач нашёл путёвку — «вам нужно выбраться, иначе обратно к нам».
Она же думала лишь о том, как там Катя.
А теперь — чужой запах, чужие чашки, чужие подписи.
В комнате царила темнота, только красный индикатор на холодильнике мигал.
Словно надеялась услышать: «Это была шутка.
Но никто не произнёс ни слова.
Тем же вечером Ольга не смогла остаться в квартире.
Всё вокруг казалось чужим.
Она собрала вещи в пакет и спустилась к Тамаре, соседке с первого этажа, бывшей медсестре, когда-то приносившей ей суп перед отъездом на реабилитацию.
Тамара открыла дверь мгновенно, будто ждала. — Заходи.
Как раз сварила борщ, он был горячим.
На ней оставался тот же свитер, в котором приехала.
Волосы были растрёпаны, а в руке держала полиэтиленовый пакет с документами и лекарствами.