Иногда под предлогом дела, иногда просто так, без причины.
Делился своими проектами, интересовался её мнением.
Однажды принес ей кофе: — Я заметил, вы всегда пьёте растворимый.
Это настоящее преступление против вкуса.
Кофе источал божественный аромат.
Ольга сделала глоток и закрыла глаза от наслаждения: — Спасибо.
Вы действительно правы, это невероятно вкусно. — Александр, — он улыбнулся. — Давай перейдём на «ты»?
Она кивнула, скрывая улыбку за чашкой: — Ольга.
С тех пор он приносил кофе каждое утро.
Настя многозначительно подмигивала, но не говорила ни слова — видимо, поняла намёк.
Ольга уже почти не вздрагивала от звонков — Игорь, наконец, прекратил свои попытки «вернуть всё назад».
Работа шла успешно, мама радовалась, что дочь снова дома.
А по утрам на столе неизменно стоял стаканчик с идеальным кофе. — Ольга, — присел на край её стола Александр. — Тут открывается архитектурная выставка.
Она подняла глаза от монитора.
В его взгляде было нечто большее, чем обычное профессиональное приглашение. — Это приглашение на свидание? — спросила она прямо. — Да, — он ответил честно. — Если ты не против.
Три месяца — достаточный срок, чтобы понять: она действительно готова. — Готова.
Выставка оказалась увлекательной.
Александр увлечённо рассказывал про свои проекты, показывал детали, которые непрофессионал вряд ли заметил бы.
А после они неспешно прогуливались по вечернему городу, и он держал её за руку — просто и естественно, словно это было нормально. — Я два года жил в браке, — вдруг признался он. — Но ничего не сложилось.
Потом долго боялся начинать всё заново. — А теперь? — отозвалась она тихо. — Теперь я не боюсь.
Он поцеловал её — бережно, словно спрашивая разрешения.
Она ответила, ощущая, как внутри разливается настоящее тепло — искреннее, а не поддельное.
Внезапно у двери фирмы появился Игорь с букетом роз: — Можно поговорить?
Два года быть удобной и боязнь остаться одной навалились одновременно, грозя похоронить её только что начавшуюся новую жизнь. — Не о чём разговаривать, — с удивлением услышала твёрдость в своём голосе.
— Ольга, — он сделал шаг вперёд. — Я тогда ошибся.
С кем такого не бывает?
Всё будет по-другому. — Правда? — смотрела она на него и не могла его опознать.
Как она могла принять это снисходительное выражение за улыбку?
Эту собственническую манеру поведения — за заботу? — И что именно изменится? — Ну… — он замялся. — Мы можем съездить куда-нибудь отдохнуть.
Или… — Жениться? — она произнесла слово, которого он избегал два года.
Он поморщился: — Ольга, ну перестань.
Нам же было хорошо вместе. — Тебе было удобно, — поправила она. — А мне было больно.
Это всё закончилось. — Что здесь происходит? — раздался спокойный голос позади Игоря.
Александр стоял в дверях, высокий и собранный.
Ольга почувствовала, как страх отступает.