Вот и всё.
Он ушёл в сервис.
Без поцелуя.
Без прощального слова.
Просто вышел и хлопнул дверью.
Спустя два дня к ней заглянул Виктор Иванович.
Один.
Без подарков. — Здрасьте, Таня, — произнёс он, стоя в дверях, словно сломанный шкаф. — Сын упрямится.
Жена его погубит.
Но ты ведь умная.
Помоги.
Взамен мы… ну, не знаю.
Сделаем скидку на ТО.
Она хотела захлопнуть дверь.
Но удержалась.
Ведь у неё был свой план.
И в этот план они все не входили.
Отлично, продолжаем.
Вот Глава 2 — конфликт достигает апогея.
Жизненно, драматично, с иронией, как и просили.
Много диалогов, ещё больше эмоций.
Глава 2.
Кто в доме хозяйка
Воскресное утро прошло слишком спокойно.
Таня, как обычно, проснулась по будильнику.
Потому что выходной — не повод превращаться в мешок с лицом.
Да и привычка.
Она налила себе кофе, включила музыку на колонке — и только села на диван, как в комнату заглянула Нина Петровна. — Это у вас так музыка звучит?
А у нас, между прочим, давление скачет.
Таня сделала глоток кофе. — У кого «у нас»? — У меня и Владимира.
Мы здесь живём, между прочим. — Вот именно о чём я и хочу поговорить, — спокойно заявила Таня и поставила музыку на паузу. — Мне нужно, чтобы вы съехали.
Через неделю.
Не больше.
Молчание повисло настолько густое, что им можно было намазать хлеб. — Таня, ты серьёзно? — с обиженным оттенком в голосе переспросила свекровь. — После всего?
Мы же семья. — Для меня семья — это когда уважают личные границы.
Когда не роются в чужом белье и не спрашивают, где человек покупает бюстгальтеры, чтобы «наконец-то взять себе нормальный».
Возможно, у вас это нормально.
У меня — нет.
Нина Петровна вспыхнула, словно турка на огне. — Вот она, московская штучка!
Всё ей не по нраву.
Моя мама жила с нами до самой пенсии, и никто не жаловался.
А теперь что?
Сын тебе не нужен?
Мать его не нужна?
Только квартира нужна, да? — Квартира — моя.
И больше месяца я с вами жить не намерена.
Это моё решение.
Подчёркиваю: решение.
Не просьба.
Она говорила спокойно, без крика и повышенных тонов.
Говорила ровным голосом, словно в Zoom-конференции с партнёрами из Лондона.
Только сейчас перед ней была не коллега, а свекровь, уверенная, что именно она хозяйка дома.
Нина Петровна ушла, громко хлопнув дверью комнаты.
Через минуту выглянул Владимир. — Ты с ума сошла, Таня?
Что ты затеяла? — Устраивать — это твоя мама, когда в три ночи моет ванную «по-настоящему».
А я — наводю порядок.
Ты либо с ней, либо с головой.
Выбирай. — Я выбираю не жить по приказу. — Хорошо, — ответила Таня. — Тогда собирайте вещи.
К вечеру они не разговаривали.
По квартире витал запах гнева, нервов и протухшего борща — то ли мама решила «не выбрасывать, он ещё нормальный», то ли это символично.
Таня забралась в спальню, закрыла дверь и набрала в телефоне: Юрист по выселению родственников.
Консультация бесплатно.
На следующий день ей позвонил Алексей.
Брат Владимира, вечный парень в тридцать пять, который до сих пор называл отца «бате», а себя — «мужиком».
Он работал с Владимиром в автосервисе, но скорее пил кофе, чем чинил машины. — Таня, что ты творишь?
Мама плачет, папа злится, Владимир молчит.
Всё из-за тебя? — Ну да.
Я вообще богиня хаоса.
Ещё ураганы запускаю по утрам с балкона. — Хватит шутить.
Раньше ты была нормальной.
Приехала, всех очаровала, а теперь выгоняешь из квартиры.
Мы тебе что, чужие? — Именно. — Да ты с ума сошла.
Зажралась на своих айтишных деньгах.
А мой брат — он тебя любил, между прочим.
До сих пор любит.
Просто терпит твои выходки. — Пусть полюбит кого-то, кто не будет зарабатывать за троих.
А ты, Дим, не лезь.
Что у тебя?
Ключей от квартиры даже нет. — Ты думаешь, хозяйка!
Напридумывала себе, что ты тут главная. — Нет, Дима.
Не придумала.
Я тут и есть главная.