— Вы не будете проживать в этой квартире, — твердо сказал отец. — Анна, прекрати вести себя, словно капризный ребёнок.
— Но мы с отцом… — попыталась возразить мать. Алена же, не произнеся ни слова, повернулась и вышла из квартиры родителей.
Всё стало ясно.
Всё повторяется.
Ничего не меняется. …Алена — единственная дочь у отца и матери.
Любимая.
Всё для неё.
Родители ещё в школьные годы дочери смогли приобрести для неё собственное жильё.
Оформили ипотеку и выплатили её к лету того года, когда Анна успешно поступила в университет, вновь оправдав надежды родителей. Анна всегда оправдывала ожидания.
Она училась на отлично, прекрасно рисовала, великолепно танцевала, пела в хоре («У девочки волшебный голос», — утверждала преподавательница).
Правда, с хором у неё не сложилось.
Детскую хоровую школу, которую посещала девочка, наконец перевели из полуразрушенного деревянного здания дореволюционной постройки в новое отремонтированное помещение, расположенное «у чёрта на куличиках» (как говорила мама Анны), и посещать его стало крайне неудобно.
Ведь помимо хора и рисования, Анна занималась ещё и балетом.
Тоже до определённого времени. Однажды Анна серьёзно заболела, долго принимала антибиотики, затем восстанавливала иммунитет, гемоглобин и прочее, и участковый врач посоветовала временно прекратить занятия балетом.
И вообще, девочку нужно лучше кормить, — сказала врач.
Ребёнок полностью измотан.
И физически, и психологически.
Балет — это огромная нагрузка.
— Вы хотите превратить её в Майю Плисецкую? — поинтересовалась врач у матери Анны, Тамары Сергеевны, во время очередного приёма.
— Нет… — растерялась женщина.
Одиннадцатилетняя Анна безучастно сидела на кушетке рядом с мамой и уставилась в одну точку.
— Посмотрите на девочку, — врач понизила голос до шёпота. — Глаза впали, синяки под ними, и вообще вся синяя.
Отсутствие веса, анемия!
Ребёнок истощён!
Кожа да кости.
Ей необходимо больше гулять и хорошо питаться.
— Но, позвольте!
Балет, там ведь нормы веса, они… — начала было мать.
— Что для вас важнее — балет или здоровье ребёнка? — спросила врач с прищуром. — У неё гемоглобин никак не поднимается.
Сейчас необходимо думать об этом, а не о нормах веса.
За всю свою практику я не встречала более изнурённого ребёнка!
Анна, продолжая молча сидеть на кушетке, подумала, что врач ещё не знает о хоре.
Ведь совсем недавно она совмещала хор, балет и рисование. «Хорошо, что хоровая школа переехала…» — вздохнула девочка.
Врач всё же убедила Тамару Сергеевну в серьёзности ситуации, и балет пришлось отложить до лучших времён.
Здоровье Анны действительно улучшалось крайне медленно.
***
— Наша девочка одарённая! — часто говорила Тамара Сергеевна мужу, Сергею Ивановичу. — Нельзя халатно относиться к таким талантам.
Нужно их развивать.
Муж соглашался.
Он гордился успехами дочери не меньше жены и тоже считал важным их поддерживать.
Саму Анну никто не спрашивал, чего она хочет.
Её просто приводили на очередное занятие, где она демонстрировала успехи.
Анна действительно обладала способностями и безмерно любила родителей, стараясь их радовать.
Через два месяца после того, как Анна перестала посещать балет и хор, пропила курс витаминов, отдохнула и нагулялась (мама строго соблюдала рекомендации врача), она стала выглядеть заметно лучше.
Щёки девочки порозовели, руки перестали быть холодными и синеватыми, она ожила, стала активнее и чаще улыбалась.
Только тогда родители осознали, в каком ужасном состоянии недавно находилась их дочь и что в стремлении развить таланты чуть не погубили ребёнка.
Самой Анне тоже было страшно.
Она с ужасом вспоминала себя той, кто ещё недавно думала, что головокружение и потемнение в глазах — это норма, что слабость и постоянная усталость — признак лени.
Она никогда не рассказывала родителям о своих симптомах и считала, что нужно преодолевать себя, стойко переносить трудности, ведь только так можно стать достойным человеком и достичь чего-то в жизни.
Мама часто читала ей жизненные истории известных людей.