— Через три недели портрет должен быть готов, — предупредил Игорь. — Надеюсь, уложимся в срок… Так Марина Петровна оказалась в Доме культуры в воскресный вечер.
Она вошла в помещение, где стояли мольберты, лежали рамы, развешаны работы учеников и разбросаны коробки с красками и баночки. — Ой, как тут всё интересно, — начала она осматривать всё вокруг после приветствия.
Ребята уже разошлись, и лишь её сын вместе с художником с любопытством смотрели на неё.
Наконец Владимир Сергеевич пригласил её сесть и предложил чай.
Марина Петровна, потягивая напиток, рассказывала о сыне: как он начал заниматься рисованием, и что после этого стал меньше читать, что, конечно, не очень хорошо, но радует, что у него есть успехи в живописи и он не отстаёт в учебе. — Значит, он гармонично развитый ребёнок, — резюмировал художник.
Тем временем «гармоничная личность» уже убежал догонять друзей, так как мальчики договорились поиграть в футбол в парке за Домом культуры. — Как вы считаете, насколько успешен мой сын?
Он действительно сможет писать картины? — поинтересовалась Марина Петровна. — Без сомнений, если выберет живопись как своё дело… У него есть задатки, — ответил Владимир Сергеевич, внимательно глядя на Марины Петровны лицо, стараясь не быть навязчивым, но она заметила его заинтересованность и слегка смутилась. — А зачем вы меня пригласили? — спросила она. — Я знаком почти со всеми родителями своих учеников, а с вами ещё не доводилось побеседовать.
Я собираюсь уделять Игорю больше внимания и уверен, что он ещё многим нас удивит.
Вы должны поддерживать его стремление к рисованию, чтобы он не отказался от желания развиваться в этом направлении.
Хотя вот уже и футбол… — улыбнулся Владимир Сергеевич, глядя в окно. — Мальчишки!
Детство… Пусть играют.
А я буду поощрять занятия живописью, тем более теперь у ребят появился такой вдумчивый и заинтересованный педагог, — пообещала Марина Петровна, и они вместе вышли из студии на улицу.
На следующем занятии Игорю показали эскиз портрета. — Похоже… — одобрил мальчик и, взволнованный, обнял учителя, — я тоже попробую.
Хотя бы срисую с вашего портрета.
Мне так легче.
Оба портрета мамы были удачными.
Работа Игоря оказалась более трепетной: линии были немного неровными, кое-где не совсем точными, но настолько старательно вырисованы черты матери, что всем стало ясно — рисовал влюблённый человек.
Когда настал день рождения мамы, Игорь подарил ей сначала свой портрет.
Мама ахнула, бабушка захлопала в ладоши и крепко обняла внука. — Но это ещё не всё.
Вот и ещё один.
А какой выбирать — решать тебе, — сказал юный художник.
Мальчик снял бумагу с рамы, и женщины замерли: мама казалась живой на картоне, хотя портрет был выполнен углём. — Это он? — только спросила она, — но как точно… — А я, значит, пока не очень? — сын слегка наклонил голову, внимательно рассматривая свою работу. — Ты очень хорошо.
И я хочу обе работы, если можно, потому что обе хороши, но твоя для меня гораздо дороже. — Правда? — Игорь крепко обнял мать. — Истинная правда.
Но не стоит забывать и о твоём учителе, ведь он очень добрый человек, я сразу это поняла, — мама поставила портреты рядом, — потом развешу их в разных комнатах.
А пока пусть стоят здесь рядом.
Молодцы, браво!
К концу следующего занятия Игоря встретила мама.
Она принесла свёрток и передала его учителю: — Боюсь, что это немного, но что смогла.