Папки с бумагами.
Пусто.
Всё выглядело безупречно, словно в аптечном шкафу.
Чересчур безупречно.
Мой взгляд остановился на массивном персидском ковре.
Я опустилась на колени и потянула за его край.
Сергей помогал мне.
Под ковром, в паркете, заметилась доска, чуть отличающаяся по цвету.
Я поддевала её ногтем.
Она легко отодвинулась.
Внутри, в неглубокой нише, обитой бархатной тканью, лежали они.
Семь мобильных телефонов.
Аккуратно уложенные, словно коллекция бабочек.
Каждый занимал своё место.
Некоторые были старыми, с кнопками.
Другие — почти новые.
Сергей тихо вздохнул.
Я же просто смотрела.
Сорок лет я прожила не с человеком.
Я делила дом, кровать и жизнь с хитроумным, многоликим созданием, для которого была лишь одной из коллекций.
Сергей отступил от пола с нишей, словно оттуда исходил запах гнили. — Мама, не стоит.
Давай закроем это.
Выбросим.
Сожжём.
Зачем тебе это знать?
Отца уже нет.
В чём теперь смысл?
Его голос звучал, как голос взрослого сына, желающего защитить мать от боли.
Но я почувствовала в нём нечто иное.
Страх.
Он боялся не за меня.
Он боялся за себя.
За мир, где отец был героем. — Мне это важно, — сказала я ровно, удивив даже саму себя.
Я взяла один телефон.
Затем второй.
Они были холодными и тяжёлыми. — Я хочу понять, с кем прожила сорок лет.
Я разложила все восемь аппаратов на столе рядом с первым.
Получился неказистый натюрморт.
Вся тайная жизнь раскрылась на блестящей поверхности.
Мы с Сергеем молча смотрели на них.
Он — с ужасом, я — с растущим азартом археолога, обнаружившего гробницу неизвестного фараона. — Нам нужны зарядные устройства, — заявила я деловито. — У него в столе целая куча.
Подбери подходящие.
Сергей колебался. — Мам, прошу, остановись.
Это его грехи.
Не твои.
Ты помнишь его хорошим, пусть так и будет. — Хорошим? — я усмехнулась.
Усмешка получилась скрипучей, неживой. — Хороший человек не врёт каждый день сорок лет подряд.
Он не строит жизнь на лжи.
Это не грехи, Сергей.
Это его сущность.
А я хочу узнать эту сущность.
Принеси зарядки.
Он сдался.
Принёс целую коробку проводов.
Мы напоминали сапёров, пытавшихся обезвредить минное поле.
Один за другим телефоны включались.
И на нас обрушился поток чужих жизней.
Сообщения.
Фотографии.
Видео.
Десятки женщин.
Сотни имён: «Милая», «Котёнок», «Жизнь моя».
Он был ласков с каждой из них.
Обещал.
Клялся в любви.
Каждой.
На одном из самых новых телефонов, кроме переписок, находилась лишь одна папка с документами, защищённая паролем.
Я несколько раз вводила комбинации, которые знала.
Даты рождения, годовщина свадьбы.
Ничего.