Такое больше нельзя терпеть.
Либо ты начнёшь меня защищать от нападок своей матери, либо нам стоит серьёзно обсудить наше будущее. — Ты что, ультиматумы ставишь? — А как ещё поступить?
Три года я выношу её грубость.
Три года ты делаешь вид, что ничего не замечаешь.
Мне надоело быть виноватой во всём.
Надоело слушать, какая я плохая жена, плохая хозяйка, плохая невестка.
И теперь ещё и… бесплодная.
Это слово далось мне с большим трудом.
Игорь побледнел. — Никто не говорил, что ты бесплодная!
Врачи подтвердили, что всё нормально, просто нужно время. — А твоя мать что говорит?
Пустоцвет — это комплимент?
Мы долго стояли молча посреди прихожей.
Потом Игорь тяжело выдохнул. — Ладно.
Я поговорю с ней серьёзно.
Но ты пойми — она моя мать, я не могу просто перестать с ней общаться. — Я и не прошу этого.
Я прошу лишь элементарного уважения.
Ко мне, к нашей семье, к нашим проблемам.
Разве это слишком много? — Нет.
Ты права.
Прости.
Я должен был вмешаться сразу.
Мы обнялись, и я почувствовала, как напряжение немного спадает.
Но радоваться было рано — я знала Тамару Сергеевну.
Она не из тех, кто быстро сдаётся.
Следующие две недели прошли удивительно спокойно.
Свекровь не звонила и не приходила, и я стала надеяться, что Игорь действительно серьёзно с ней поговорил.
Однако это оказалось лишь затишьем перед бурей.
В субботу утром раздался звонок в дверь.
Я открыла — на пороге стояла Тамара Сергеевна с огромной сумкой. — Игорь дома? — спросила она, не поздоровавшись. — Он на работе.
А что-то случилось? — Случилось! — она прошла мимо меня в квартиру, будто это её дом. — Я кое-что принесла.
Из сумки она стала доставать баночки, пакетики, коробочки.
Выложила всё на кухонном столе и повернулась ко мне. — Это травы.
Специальные, от бесплодия.
Моя знакомая посоветовала, у неё невестка пять лет не могла забеременеть, а попила эти травы — и через три месяца забеременела.
Я смотрела на это травяное изобилие и чувствовала, как внутри поднимается гнев. — Тамара Сергеевна, я это пить не буду. — Почему? — она искренне удивилась. — Это же натуральное, не какая-нибудь химия.
Вреда не будет. — Потому что у меня есть врач, который назначает лечение.
И потому что проблема не только во мне.
Вы знаете, что Игорю тоже назначили процедуры?
Свекровь сжала губы. — Не смей на моего сына наговаривать!
С ним всё в порядке! — У нас обоих всё в порядке.
Врачи говорят, что бывает — здоровые люди не могут зачать ребёнка без видимых причин.
Нужно просто время и правильное лечение. — Время, время… Сколько ещё ждать?
Мне уже шестьдесят пять, я хочу внуков понянчить, пока есть силы! — А я хочу родить здорового ребёнка, а не пить непонятные травы и потом лечить последствия!
Тамара Сергеевна покраснела. — Ах, так ты со мной разговариваешь?
Я тебе помочь хочу, а ты воротишь нос!
Может, ты специально не хочешь рожать?
Может, тебе карьера важнее? — При чём тут карьера?
Я работаю обычным бухгалтером, а не топ-менеджером! — Вот именно!
Обычным бухгалтером!
А у тебя столько гордости!
Лена сразу сказала, что как замуж выйдет, так и займётся домом и детьми.
А ты всё по конторам бегаешь!
Опять эта Лена.
Я сжала кулаки и старалась не потерять самообладание. — Тамара Сергеевна, заберите свои травы и уходите.
Когда у нас с Игорем будут новости о беременности, мы вам сообщим. — Ах, ты меня выгоняешь?
Из квартиры моего сына? — Из нашей с Игорем квартиры.
И да, я прошу вас уйти.
Она смотрела на меня с таким возмущением, словно я совершила тяжкое преступление.
Потом демонстративно начала складывать свои баночки обратно в сумку. — Ну что ж, не хочешь мирно — будет по-другому.
Посмотрим, что скажет Игорь, когда узнает, как ты с его матерью обращаешься!
Она ушла, громко хлопнув дверью.
Я села на кухне и набрала номер мужа. — Игорь, твоя мать только что была здесь.
Принесла какие-то травы от бесплодия и устроила скандал, когда я отказалась их принимать. — Ох, — вздохнул он. — Я же просил её не вмешиваться. — Видимо, недостаточно настойчиво.
Она опять вспоминала Лену и обвиняла меня в нежелании рожать из-за карьеры. — Слушай, давай я вечером приеду, поговорим спокойно.
А ты пока не накручивай себя, хорошо?
Я согласилась, хотя покоя внутри не было.
После звонка решила заняться уборкой — физическая работа всегда помогала отвлечься.
Пылесосила, мыла полы, протирала пыль, и злость постепенно начала утихать.
Вечером Игорь вернулся с работы уставший и каким-то подавленным. — Мама звонила, — сказал он с порога. — Жалуется, что ты её выгнала. — Я попросила её уйти после того, как она в очередной раз меня оскорбила. — Ольга, она же пытается помочь.
По-своему, конечно, но пытается. — Помочь?
Называя меня пустоцветом?
Сравнивая с твоей бывшей?
Принося какие-то сомнительные травы?
Игорь сел на диван и потёр виски. — Я понимаю, что тебе тяжело.
Но пойми и ты — ей тоже нелегко.
Все её подруги уже бабушки, а она… — А она что?
Несчастная?
Обделённая?
Игорь, у твоей матери есть сын, невестка, племянники.
Она не одинока.
Но ведёт себя так, будто мы ей что-то должны! — Не должны, но… Ольга, может, всё-таки попробовать эти травы?
Вдруг поможет?
Я не поверила своим ушам. — Ты серьёзно? — Ну а что мы теряем?
Если не поможет — и ладно.
Зато мама успокоится. — То есть главное, чтобы твоя мама успокоилась?
А то, что она меня оскорбляет и унижает — это не важно? — Я не это имел в виду… — А что?
Игорь, твоя мать переходит все границы, а ты предлагаешь мне пить её травы, чтобы она успокоилась?
Может, мне ещё извиниться перед ней? — Никто не говорит об извинениях.
Просто… может, стоит быть чуть мягче?