— Ну что, получила то, чего хотела? — с упреком прошипела Ольга, догнав Елену в коридоре. — Твоя жадность довела маму до приступа?
Елена остановилась, крепко сжав в руках сумку с медикаментами.
Головная боль от бессонной ночи в больничном коридоре давила на виски. — Я не… я не собиралась… — Конечно, не собиралась! — Ольга схватила невестку за локоть. — Ты просто решила всех поучить, да? «Смотрите, какая я правильная — подарки выбираю по карману!» А о том, что у мамы гипертония, подумала?
Что ей нельзя переживать? — А при чём тут подарок? — Елена попыталась вырваться. — Я же не знала, что она так отреагирует… — А как иначе она должна была отреагировать? — Ольга с презрением скривила губы. — Когда на юбилей жена единственного сына приносит подделку с базара?
Шестьдесят лет человеку, между прочим!
Юбилей!
А ты что устроила?
Елена прикрыла глаза, стараясь сдержать слёзы.
В памяти вновь возникла вчерашняя сцена… — Тебе не стыдно самые дешёвые подарки дарить родственникам?
В переходе купила? — Нина Петровна держала павловопосадский платок двумя пальцами, будто боялась испачкать его. — Мама, это не из перехода, — пыталась говорить спокойно Елена. — Это из «Цветного», и то на распродаже… — Ещё хуже! — резко сказала свекровь. — Значит, даже не новая коллекция?
Залежалый товар?
Гости неловко переглядывались.
Кто-то демонстративно накладывал салат, стараясь не замечать происходящего.
Кто-то, наоборот, с интересом наблюдал за разворачивающимся скандалом. — Алексей, — Нина Петровна повернулась к сыну. — Ты хоть понимаешь, как твоя жена позорит нашу семью?
У меня коллекция платков, антикварных!
А она что принесла?
Алексей молчал, уткнувшись в тарелку.
Как обычно — молчал. — Мам, зачем ты так… — тихо пробормотал он наконец. — Что значит «зачем»? — Нина Петровна резко поднялась. — Я, между прочим, о вашей репутации забочусь!
Ты работаешь в банке, не где попало!
У тебя положение!
А твоя жена… Договорить она не успела.
Побледнела, схватилась за сердце: — Воды… воды дайте… И началась суматоха.
Скорая помощь.
Больница.
Капельницы… — Я к маме, — твёрдо заявила Ольга, направляясь в палату. — А ты… ты лучше вообще сюда не суйся.
Хватит уже вреда.
Елена осталась одна в пустом коридоре больницы.
Села на жёсткий стул, достала телефон.
Три пропущенных вызова от Алексея, два — от свекра.
Никто не спешил перезванивать. «Может, правда, лучше уйти?» — мелькнула предательская мысль.
За три года так и не стала своей в этой семье.
Каждый праздник — словно минное поле.
Каждый подарок — повод для критики… Телефон снова завибрировал.
На этот раз — неизвестный номер. — Алло? — неуверенно ответила Елена. — Привет, девочка, — послышался в трубке старческий голос. — Это баба Оля.
Я у Виктора телефон взяла… Где ты сейчас? — В больнице… — Жди меня там.
Нужно поговорить.
Баба Оля появилась спустя полчаса — маленькая, худенькая, но всё ещё стройная, несмотря на возраст.
Окинув внимательным взглядом заплаканную Елену, сказала: — Пойдём отсюда, тут сырость, нечего её разводить.
Здоровому человеку тут не поздоровится. — А как же Нина Петровна? — спросила Елена. — С ней Ольга сидит, наверняка наговаривает на тебя, — баба Оля сжала губы. — Пусть.
У нас с тобой важный разговор.
В маленьком скверике у больницы было тихо.
Только шелестели берёзовые листья, посаженные ещё в советские времена. — Я знаю, почему ты выбрала именно этот платок, — неожиданно произнесла баба Оля. — С таким узором.
Елена удивлённо подняла глаза: — Откуда?
— Я старая, девочка.
Много чего помню… — старуха достала из сумки потрёпанный альбом. — Вот посмотри.
На пожелтевшей фотографии молодая женщина с косой улыбкой была закутана в павловопосадский платок — точно такой же, как тот, что Елена подарила свекрови. — Это… это Нина Петровна? — спросила она.
— Именно она.
В день свадьбы.
Этот платок моя мама подарила ей — её бабушка.
Единственная ценная вещь в нашей семье, сохранившаяся с довоенных времён.
Она берегла его специально, чтобы подарить внучке на свадьбу… Баба Оля помолчала, рассматривая фотографию: — Но Ниночка носила его недолго.
Всего месяца три.
Потом… Она тяжело вздохнула: — Тогда с деньгами было очень туго.
Владимир мой на заводе копейки получал, я в школе… А тут Ниночка забеременела.