Татьяна резко подняла голову. — Впервые в жизни я думаю о себе.
Алексей замялся. — Всю жизнь я считала, что семья — это главное, — продолжила она. — Нужно заботиться о близких, делать всё ради их блага.
Но знаешь что?
Это «ради всех» почему-то всегда означало «во вред мне». — Таня, да что ты… — Нет, Алексей, теперь послушай меня.
Я люблю твою маму и уважаю её.
Но у неё есть квартира, которую она собирается продать.
Она получит деньги.
А у меня есть мой труд, за который мне наконец стали достойно платить.
И я не позволю тебе распоряжаться моим достижением так, будто оно принадлежит нам обоим.
Алексей сжал губы. — Значит, ты не купишь?
Татьяна посмотрела ему прямо в глаза. — Нет. — Даже ради семьи? — Даже ради семьи.
Муж молчал, раздражённо постукивая вилкой по тарелке. — Хорошо, если ты так решила… — Да, я решила.
Если хочешь помочь маме — помогай.
Возьми кредит, продай машину, ищи другие варианты.
Но не за счёт моих усилий.
После этого разговора в доме повисло напряжение.
Алексей ходил мрачный, молчал за ужином, громко вздыхал, но больше прямо не настаивал.
Татьяна понимала: он надеялся, что она изменит мнение.
Что его молчаливое недовольство что-то даст.
Но она осталась при своём.
Через пару недель за ужином муж неожиданно сказал: — Мама нашла покупателя.
Татьяна отложила вилку. — Вот как. — Да.
Хорошие люди.
Молодая пара, ипотека. — Ну и отлично, — спокойно ответила Татьяна.
Алексей усмехнулся: — Ей, конечно, не очень приятно, что квартира уйдёт чужим. — А мне было приятно, когда ты решил, что мои деньги — наши деньги?
Он не ответил.
Татьяна смотрела на него и ощущала, что этот момент что-то изменил.
Раньше она уступала.
Ради мира, ради семьи, ради его спокойствия.
Но сейчас… Сейчас она впервые выбрала себя. И почувствовала, как стало легко.